О нашем соотечественнике, детском онкологе Поладе Керимове, живущем и работающем в Москве, на днях писали все ведущие российские СМИ, включая «Московский Комсомолец» и «Комсомольскую Правду». Московский доктор азербайджанского происхождения провел уникальную операцию пятилетнему мальчику из Перми, в лечении которому было отказано в Израиле и Германии. Счет шел на дни. «Такие опухоли у детей – это уникальный случай. Как правило, они бывают у пациентов старше 30 лет. Поэтому родители мальчика не сразу смогли найти специалистов, которые согласились бы прооперировать его. Деньги на операцию были, ее пообещал оплатить спонсор, но три крупнейшие клиники Израиля отказались брать Тимофея на лечение, признавшись, что раньше никогда не имели дела с такими огромными опухолями у детей. Авторитетная клиника в Мюнхене приглашала приехать на обследование, но не обещала, что сможет помочь. Немецкие медики предупреждали, что оперировать мальчика опасно - рядом с опухолью много важных сосудов, которые нельзя задевать», - говорилось в сообщении НМИЦ онкологии им Н.Н. Блохина.

Тем временем, опухоль ребенка росла и все сильнее сдавливала магистральные сосуды. Кровоток печени и других органов брюшной полости, малого таза, ног был нарушен. Нарушение оттока желчи и панкреатического шока могли бы привести к желтухе и через несколько месяцев - к летальному исходу. Чтобы помочь сыну, семья поехала в Москву, где ему смогли помочь.

В операционную бригаду вошли ведущий научный сотрудник хирургического отделения отдела общей онкологии Полад Керимов и ведущий научный сотрудник радиохирургического отделения №13 «взрослого института» Игорь Файнштейн. Операция длилась около пяти часов и прошла успешно. Не было осложнений и в послеоперационный период. В НИИ имени Блохина говорят, что это настоящая победа. Спустя три месяца после операции мальчик чувствует себя хорошо. Никакие медицинские процедуры ему не нужны, только наблюдение у хирурга и посещение НИИ имени Блохина раз в три месяца. По словам московских врачей, мальчик сможет вести полноценную жизнь, об операции ему будет напоминать только шрам.

Media.Аz побеседовала с доктором медицинских наук, заведующим эндохирургической службы НИИ детской онкологии онкоцентра имени Блохина, потомственным онкологом Поладом Керимовым.

- Доктор Полад, вы потомственный онколог. Расскажите, пожалуйста, о влиянии семьи на ваше профессиональное становление.

- Конечно же, влияние моей семьи на выбор профессии очень велик. У меня практически все родственники являются врачами. Отец – онколог.  Я с детства хотел стать хирургом. Сомнений в выборе профессии не было. 

- Вы живете и работаете в Москве. Рассматривали другие места? 

- По окончании университета я оказался в Москве. Думал, что это будет короткая стажировка, но как видите, задержался аж на 22 года. В настоящее время я уже не рассматриваю другие предложения, если только в качестве взаимопомощи.

- В последние дни к вам приковано внимание российских СМИ из-за уникальной операции, проведенной 5-летнему мальчику из Перми. В Азербайджане тоже об этом говорят, люди гордятся своим соотечественником. Расскажите, пожалуйста, насколько был сложный случай, почему в зарубежных клиниках отказались оперировать ребенка, а вы решились? 

- У данного ребенка опухоль располагалась в головке и в теле поджелудочной железы, что для обычных детских хирургов является достаточно сложным и очень редким случаем. Наша онкологическая клиника имеет колоссальный опыт работы с такими патологиями. Поэтому мы, взвесив все за и против, оценив все риски, решили оперировать ребенка. Мне сложно сказать, почему отказали в других странах. Скорее всего, родителей консультировали обычные детские хирурги, которые крайне редко сталкиваются с такой патологией, поскольку опухоли поджелудочной железы у детей крайне редки. Думаю, этот факт и послужил отказом от вмешательства.

- Мы знаем, что это далеко не единственный случай, когда о вас говорит вся Россия и ближнее зарубежье. На Первом канале был показан сюжет, посвященный уникальной операции, когда вы оперировали огромную опухоль четырехмесячной девочке...

- Мы оперировали четырехмесячную девочку с огромной опухолью печени. Гигантская опухоль и маловесный ребенок в совокупности вызывают катастрофические трудности для хирурга, тем более что девочка получила перед операцией четыре курса химиотерапии. Все эти моменты и формируют сложность данной патологии.  Если честно, это не единственны случай, о котором можно рассказать широкой аудитории. Любое хирургическое вмешательство всегда сопряжено с кучей осложнений, поскольку опухоли меняют архитектонику сосудов, положение органов в целом.

- Совсем недавно на российском телевидении, в одной из передач речь шла о новых технологиях московских врачей. Вы были одним из тех, кто утверждал, что лечение рака у детей без химиотерапии возможно. Расскажите, пожалуйста, в чем инновация, и о каких случаях идет речь?

- Лечение рака у детей без химиотерапии возможно. Современное понимание опухолевого процесса в организме ребенка в некоторых случаях позволяет сделать вывод, что можно сразу подойти к хирургическому этапу лечения без лекарственной терапии. Но это касается очень редких патологий. Все же 99% опухолей у детей сопряжены с химиотерапией. 

Если все факторы говорят о том, что опухоль может быть удалена, и лечение на этом прекратится, то мы начинаем внедрять это в широкую практику. После операции дети переводятся в группу динамического контроля. За ними ведется скрупулезное наблюдение в течение пяти лет, что позволяет в дальнейшем сказать, что больше никакого лечения ребенку не нужно. Таким образом мы обходимся без лекарственного лечения. Но к этому нужно подходить очень избирательно.

- Вы известный детский онколог, но коллеги и родственники характеризуют вас как скромного человека... 

- Я не чувствую никакой популярности. Она хороша, когда популяризирует нашу работу, чтобы люди, которые нуждаются в высококвалифицированной помощи, знали куда обращаться.

- Бывали случаи, когда вы отказывали в лечении, операции? 

- Конечно, такие случаи бывают. Иногда дети поступают на далеко зашедших стадиях болезни, когда опухоль поражает не один орган, а несколько соседних, имеет отдаленные метастазы. Иногда мы понимаем, что проведение какого-либо вида противоопухолевого лечения может привести к фатальным осложнениям, и ребенок просто его не перенесет. Естественно, в таких случаях мы вынуждены признавать свое бессилие и отказывать в специализированном лечении. В таких случаях мы направляем ребенка в отделение, которое занимается паллиативной помощью (подход, позволяющий улучшить качество жизни пациентов – прим. ред.).

- Есть в вашей практики операции, которые вам запомнились?

- Все операции, от банального удаления почки до масштабной резекции печени, уникальны. Для нас они и стали рутиной, мы гордимся каждой из них, хотя об этом не принято говорить. Гордишься тем, что это помогает ребенку выздороветь. Если по истечении определенного промежутка времени встречаешь когда-то прооперированного тобой ребенка живым и здоровым - это и есть лучший подарок.

Бывали конечно и экстренные операции, и кровотечения. Особенно запоминаются случаи с детьми младшей возрастной группы, до года. Ведь у них совсем незрелый организм, и проведение сложных операций сопряжено с рядом послеоперационных осложнений. Самая продолжительная операция, которую я проводил, длилась девять часов. Самому маленькому пациенту, которого я оперировал, было всего две недели от роду.

- Вы следите за судьбой спасенных пациентов, поддерживаете связь с их семьями? 

- Конечно. У меня есть пациент, которого я лечил 22 года назад, он жив-здоров, оканчивает институт.  В целом, мы на протяжении длительного времени после окончания лечения общаемся с пациентами с целью послеоперационного наблюдения. Со многими из них у нас налажены дружеские отношения. Я вам даже больше скажу -  мы продолжаем общаться и с теми родителями, чьих детей не удалось спасти.

- Обращаются к вам граждане Азербайджана за медицинской помощью, консультацией и лечением? 

- Граждане Азербайджана обращаются в нашу клинику. В основном, для хирургического лечения. В России по естественным причинам проводится намного больше операций, чем в Азербайджане.

- Вы поддерживаете связь с Азербайджаном? Как часто бываете на Родине?

- Связь с Азербайджаном у меня и не прекращалась. Она постоянная и круглосуточная. По телефону, интернету. Езжу не так часто, как хотелось бы, но раз в год точно бываю.

- Развейте самые типичные мифы касательно детской онкологии? 

- Самое популярное заблуждение, что онкопатология неизлечима. Главное, чтобы болезнь не была запущена. А это зависит от родителей. Чем раньше будет выявлена опухоль, тем легче докторам вылечить маленького пациента от столь грозной патологии. Поэтому, отчасти от человека тоже много зависит. Нужна своевременная диагностика, важно популяризировать информацию о детской онкологии, чтобы у людей не было чувства настороженности. Онкология – это не приговор. Какие-то 20-30 лет тому назад 75-80% онкологически больных детей умирали. Сейчас 80% детей, излечившись, возвращаются к полноценной жизни. 

- Кто находится в группе риска?

- На этот вопрос сложно ответить. Есть определенные патологии, которые обусловлены генетически, например опухоль глаза. Она стопроцентно передается по наследству. Если у матери была злокачественная патология глаза, то у ее ребенка обязательно будет такая же. К группе риска можно отнести людей, которые находятся в экологически неблагоприятных условиях, где повышен фон радиации или загрязнен воздух.

- Ваше отношение к нетрадиционным методам лечения рака детей? 

- Когда идет процесс традиционного лечения с применением химиотерапии, хирургического вмешательства, лучевой терапии, то мы не рекомендуем нетрадиционные методы лечения, поскольку они могут идти кардинально вразрез с нашей терапией и привести к очень печальным осложнениям.  Лично я не верю в нетрадиционную медицину. Нет ни одного достоверного факта, который бы указывал на то, что пациента можно вылечить травами, употреблением керосина или уринотерапией. Это все абсолютно не работает.

- Что бы вы как врач пожелали нашим читателям?

- Хотелось бы, чтобы все были здоровыми, никто никогда не болел. Но для того, чтобы избежать сложностей со здоровьем, необходимо банальное чувство инстинкта самосохранения. Если организм подает какие-то знаки, то нужно пройти медицинские обследования. Я не говорю, что это нужно делать каждый месяц, но хотя бы, как любой цивилизованный человек, раз в год сдавать анализы крови, проводить УЗИ органов брюшной полости и грудной клетки. Ведь, если в организме развивается какой-то патологический процесс, выявить его сложно. Тем более во внутренних органах, в брюшной полости, где процессы могут развиваться очень медленно. Необходима своевременная диагностика.

Наталья Гулиева

Media.az