Google-Новости
Число беженцев из Украины продолжает расти. Миллионы граждан покинули страну в надежде спастись от разрушительной войны. Media.Az поговорила с украинкой Аленой Ганаженко, профессиональной гимнасткой и возлюбленной ведущего передачи «Орел и Решка», Кирилла Макашова о том, как они преодолели тысячи километров, чтобы вновь воссоединиться.
- Какой была ваша жизнь до войны?
- У меня было очень много планов. Я восстанавливалась после серьезной травмы, полученной 11 декабря 2021 года. Мне поставили диагноз «разрыв связок» на правой ноге, также был поврежден ахилл (ахиллово сухожилие). Врачи прописали уколы в ногу, после которых я долго восстанавливалась. Всю зиму я ходила на костылях, было очень тяжело, так как везде был снег и гололедица. Я испытывала серьезный стресс из-за страха испортить спортивную карьеру. Но в силу своего настойчивого характера, который у меня уже сформировался и закрепился после этой травмы, я пересмотрела многое, особенно свое поведение. Я прочно усвоила, что нельзя опускать руки и пускать все на самотек. «Как будет - так и будет» - нельзя тонуть в этих мыслях. 31 января этого года, после того, как врач сказал мне, что я смогу вернуться к работе, я начала вновь заниматься со своим тренером. Мы размышляли над нашей спортивной программой. Но 24 февраля все в нашей жизни изменилось.
- В каком городе Украины вы проживали?
- Мой родной маленький город Лозовая, находится под Харьковым. На данный момент у меня там проживает мама и семья моего брата, много родственников, близких и друзей. Я молюсь Богу, чтобы не затронули этот маленький городок, потому что Харьков находится в зоне активного обстрела. Именно там начался мой путь в художественную гимнастику. В 4 классе я переехала в Днепр, мой тренер Альвина Константиновна забрала меня в школу Олимпийского резерва по художественной гимнастике. Было нелегко переезжать, мы с мамой жили на съемной квартире. В 7 классе я поступила в Днепропетровское высшее училище физической культуры. В 9 классе перешла в школу Дерюгиных, где я проучилась полтора года, а потом вернулась в Киев. Я постоянно переезжаю, раньше это было связано с учебой, а сейчас по контрактам и соревнованиям. Поэтому выделить какой-то один город в Украине мне сложно. Они все для меня родные.
- Как вы узнали о вторжении войск РФ?
- Я ночевала у сестры, и, как ни странно или странно, у меня часто бывают вещие сны. За пять дней до начала войны мне приснилось множество золотых могил, все они были покрыты красными маками. Они были подписаны разными фамилиями, которых я не запомнила, но в памяти осталось число «24», которое было на одной из могильных плит. Потом пошел дождь, и все смыло каким-то потопом. Мне часто приходят вещие сновидения, это дано мне свыше, и я должна к ним прислушиваться.
Возможно, если бы я уделила должное внимание этим знакам, можно было бы уехать раньше. В тот день я была с сестрой. 24 февраля мы проснулись в 6:41 от хлопка, словно что-то взорвали, в комнате тряслись окна. Нас охватила паника: никто не понимал, что происходит, и что надо делать. То утро у нас началось не с завтрака, а с валерьянки. Мир словно перевернулся с ног на голову.
- Когда вы приняли решение эвакуироваться?
- Это произошло внезапно. 27 февраля я сидела на диване, читала новости, меня трясло от этого кошмара, и я не знала, что делать. Я интуитивно понимала, что нужно двигаться на запад, в более безопасную зону. Я купила билет на 28 февраля в город Львов. Говорю своей сестре и ее мужу, что собираюсь уезжать. Все были в шоке. Но в этом вся я, Алена Ганаженко, человек-неожиданность. 28 числа я начала собирать вещи. Конечно, все отпускали меня со слезами на глазах. Сестра плакала, она думала о том, как я буду одна ехать на поезде, потому что все понимали, что сейчас на вокзалах толпы народа. Но я везунчик, когда я приехала, ситуация была еще не столь критична. Людей было не так много, и мне даже, как нормальному человеку, удалось поспать. Конечно, я ехала с большим страхом, потому что мы не знали, что может произойти в дороге. Война только началась, а мы ехали с выключенным светом. Во Львове меня встретили друзья.
- Есть ли кто-то из ваших знакомых, кто отказался уезжать?
- Да, есть такие, это мама. Мама у меня находится в Лозовом. Она отказывается покидать Украину. У нас дома котики, и она не может их оставить. Дом для нее - все. Она говорит, что не уедет, а что будет, того и так не миновать. Иногда мне кажется, что она совсем ничего не боится. Где-то неделю назад взорвали стратегически важный объект, ударная волна снесла крыши с домов в поселке. Не знаю как, но мама взяла себя в руки и погрузилась в работу по дому. Она говорит, что все будет хорошо - главное не паниковать, потому что паника - это враг всего. Ну и, во-вторых, ее мама - дитя войны. Бабушке было то ли 11, то ли 15 лет, когда началась война. И она очень многое рассказывала про те времена. Моя мама многое повидала, она человек жесткой закалки, ее просто так не сломать. Я пыталась ее уговорить, но она как фундамент, который будет стоять до последнего. «Снесут дом, но мама будет стоять» - это ее девиз.
- Удается ли вам поддерживать связь с родными?
- Конечно, я поддерживаю связь с мамой и сестрой, стараюсь помогать финансово и морально, оказываю поддержку на расстоянии, они просят меня не волноваться, но я все равно переживаю, и в какой-то степени мне стыдно, что я в безопасности, а они нет. Такое чувство испытывают многие из тех, кто уехал. Конечно же, на почве стресса и переживаний появляются побочные эффекты.
- Кто-нибудь из ваших родных вступил в ТРО?
- Никто. Я считаю, что этим должны заниматься профессионалы, те, кто отслужил, и те, кто знает, что такое война. Люди, которые прошли определенное обучение, а не недельный курс. Человек должен знать, что такое военная стратегия, как держать автомат в руках. Обычные люди с улицы, к сожалению, на войне - это самые легкие мишени, из-за своей неопытности, многие не могут справиться со стрессом. Как сказал президент Украины Володимир Зеленский: «Каждый должен заниматься свои делом». Возможно, кому-то моя жесткая позиция придется не по душе, но я считаю, что воевать должны военные. При этом у человека должен быть выбор, все на добровольной основе.
- Я понимаю, что у многих украинцев есть родственники или хотя бы друзья из России. Как этот конфликт отразился на ваших отношениях?
- Я ждала этот вопрос, наверное, больше остальных. Хочу сказать, что, возможно, после этого интервью некоторые украинские ребята возненавидят меня и пошлют «вслед за русским военным кораблем». На данный момент в России живет мой папа, он гражданин РФ. В Москве также находится мой брат. Папа совсем недавно получил российский паспорт. Сам он из Ростова на Дону, Кубань, а мама у меня украинка, то есть я наполовину русская.
Да, власти России поступили очень подло, напав в 4:30 утра, когда Украина тихо и мирно спала. Но меня так же тревожит тот факт, что когда я написала в социальных сетях, что у меня отец и брат находятся в России, мне начали приходить гневные сообщения с пожеланиями моим родным гнить в России, как предателям. Я не понимаю таких людей.
Я не могу отвернуться от своей семьи, как этого желают люди, оскорбляющие меня. Я поддерживаю связь с отцом и братом, им тоже сейчас нелегко. Жена брата находится в Украине, и брату хочется вернуться домой, к семье, но ситуация сложная. И там – родные, и тут - родные. Я нахожусь между двух огней. Сейчас такое время, что, если ты говоришь что-то позитивное - плохо, говоришь о проблеме - тоже плохо, говоришь на русском - ты поддерживаешь Россию, говоришь на украинском - тоже какие-то нюансы. Многих волнует, почему мой парень, Кирилл Макашов, уехал и не держит автомат в руках. Обидно слушать подобное, и хочется, чтобы это все поскорее закончилось.
- Ваш молодой человек в силу своей работы, очень часто оказывается вдали от дома. Многие пары не выдерживают испытания расстоянием, что помогает вам сохранять отношения?
- С отношениями на расстоянии у меня всегда что-то не складывалось, и я всегда переживала по этому поводу. Когда Кирилла назначили ведущим в программе «Орел и Решка», у меня была паника, я понимала, что такое телевизор, медийность, новые знакомства, новые возможности, предложения и контракты. Я осознавала, что, возможно, у человека через какое-то время отношения перейдут на второй план. После первого сезона я замечала изменения в нашем общении, меня это, конечно, огорчало. В голову приходили мысли отпустить человека, чтобы он продолжил строить свою карьеру. А потом поездка за поездкой - и я привыкла к тому, что мы редко видимся. Мы часто созванивались и переписывались, он всегда находил время на меня. Были, конечно, и некрасивые истории: сидя в Украине я переживала по поводу придуманных романов, приписываемых Кириллу желтой прессой. Но это оказалось неправдой, и все быстро опровергали. Мы смогли сберечь наши чувства, а наши отношения даже окрепли. Мы просто доказывали и доказываем до сих пор, что расстояние - это не преграда, а иногда возможность стать еще ближе. Если нам судьбой дано быть вместе, то ничто нас не разъединит.
- Вы оказались в разных странах, когда началась война…
- Когда началась война, мы были в разных уголках мира: Кирилл был в Португалии, а я - в Украине. И в 7 утра я стала звонить ему, мне было страшно, я ждала от него какой-то весточки, чтобы он сказал мне, что делать, уезжать - не уезжать. Без каких-либо советов и вестей от Кирилла я не двигалась дальше. Он даже думал ехать в Украину, хотел идти в оборону, но потом понял, что принесет гораздо больше пользы благотворительностью. Мы всегда были на связи, он не спал ночами, следил за новостями. Если что-то начиналось в Днепре, он сразу говорил мне, что делать. Когда в Днепропетровске звучали сирены, то каждый раз, когда мы спускались с сестрой в укрытие, я писала ему, что люблю его, потому что не знала, сколько мы будем сидеть в подвале, а вдруг это последняя возможность сказать то, что чувствуешь… Я не упускала возможности написать ему, и это всегда было очень тяжело, со слезами на глазах.
- Где вам удалось воссоединиться?
- Нам удалось воссоединиться на Кипре. Я приехала 11 марта, там мы встретились и, наконец-то, смогли обнять и поцеловать друг друга. Убедились, что это не сон. Было тяжело переживать разлуку, но когда я снова его увидела, то по-настоящему поняла, насколько это дорогое ощущение быть вместе. Друг друга нужно беречь всегда, потому что ты никогда не знаешь, когда скажешь слова любви в последний раз.
Абухаят Джафарова
