«Чем дальше в лес, тем толще партизаны» - любила приговаривать моя учительница по английскому языку, медленно доставая скелеты из шкафов учеников, словно кудесник кроликов из шляпы с широкими полями.

Так уж заведено, что время всегда расставляет все на свои места. Ты учишься отличать прекрасное от уродливого, хорошее от плохого, правду от лжи. Да, быть может, это происходит не так быстро, как хотелось бы. Но, видимо, таково одно из главных правил жизни, неподвластных человеческому вмешательству. Все тайное, рано или поздно, становится явным, даже если очень долгие годы тебе приходится жить в мучительном ожидании момента озарения мировой общественности, и готовности взглянуть на происходящее не сквозь привычные розовые очки. Волчий хвост, все одно, просочится сквозь шкуру миленькой белой овечки. Впрочем, в случае с нашими западными соседями, сравнение с волком является уж очень благородным. Гораздо больше им бы подошло приравнивание к гиенам или же шакалам. 

Дело не в том, что армяне стали плохими в конце 80-ых. Дело в том, что до конца 80-ых им с ловкостью удавалось вводить окружающих в заблуждение, и скрывать свою истинную натуру под масками.  Однако, отточенные в течение десятилетий навыки убедительной лжи не могли исчезнуть в одночасье, и еще долго помогали «самой древней нации» водить за нос мировую общественность, прибирать к рукам чужие наследия и строить из себя обездоленный, обиженный кровожадными тюрками народ.

Единственное, чего они не учли, так это того, что на смену эмоциям всегда приходит холодный расчет. Люди, вспоминая знаменитые слова Станиславского, начинают говорить «Не верю!», приступают к поиску доказательств и обнародованию истины. 
И вот тогда-то и выясняется, что армянская кухня – никакая не армянская, музыка – украдена, земля – не имеет к ним никакого отношения, а «обиженный» народ только и ждет возможности самому всех обидеть…

1977 год, 8 января. Диверсии в СССР случались и до, и после этой даты. Однако так, чтобы три теракта за один день – никогда. Все началось с того, что в Москве, в 17:33 по местному времени прогремел взрыв в вагоне метро между станциями «Измайловская» и «Первомайская». Семеро погибших и еще более тридцати получили ранения различной степени тяжести.  Ровно через 32 минуты разносится еще один взрыв. На сей раз, в продуктовом магазине на улице Дзержинского, неподалеку от штаб-квартиры КГБ. Несколько людей получили ранения, но к счастью удалось обойтись без погибших.  В 18:10 сдетонировало взрывное устройство, брошенное в чугунный мусорный бак на улице 25 октября. Избежать жертв удалось лишь благодаря счастливой случайности. 

Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев провел экстренное совещание. КГБ пустил лучшие силы на расследование дела. Была снята обшивка вагона, найдены осколки эмалированной кастрюли-утятницы, фрагменты часовых механизмов, остатки металлолома и кусочки сумки из бежевого дерматина. 

Расследование продвигалось, однако единственное, что удалось узнать, так это то, что найденный металлолом изначально добывался в Крыму, после чего же поставлялся на территории Прибалтики и Кавказа. Производителем сумки же являлась Ереванская кожгалантерейная фабрика. Подозрения пали на «бандеровцев», а также армянских и литовских националистов. 

Спустя 10 месяцев, на Курском вокзале была обнаружена бесхозная сумка, внутри которой лежали три бомбы. Причину, по которой они не взорвались, иначе, как чудом, не назовешь – у детонатора сели батарейки. В той же сумке, скрывая под собой бомбы, лежали синяя куртка с нашивкой из Еревана и шапка-ушанка с несколькими черными кудрявыми волосами. 

Полученной информации оказалось достаточно, чтобы объявить план «Перехват». В пределах вокзала разыскивался человек без сумки, верхней одежды и шапки. В скором времени с поезда «Москва-Ереван» сняли 31-летнего Акопа Степаняна и его спутника – 24-летнего Завена Багдасаряна. Оба не имели при себе багажа, и не могли объяснить причину своей поездки в Москву. 

Проведенный обыск, в квартире Степаняна, обнаружил карту Московского метро и 17 элементов, с помощью которых можно было собрать бомбу идентичную той, что была взорвана 8 января. Дальнейшее расследование выявило третье лицо, причастное к терактам. Им стал еще один армянин – Степан Закитян, основатель подпольной Национальной объединенной партии Армении. 

Во время еще одного обыска, на сей раз дома у Закитяна, была обнаружена схема бомбы, начерченная его рукой. Свидетельства виновности армянских террористов не вызывали ни у кого сомнений и суд не заставил себя ждать. 

Двое обвиняемых полностью признали свою вину, третий же – Затикян – продемонстрировав присущую армянскому народу лживую натуру, отрицал причастность к преступлению, а трусость и полнейшее отсутствие мужества не позволяли ему сознаться в содеянном. Однако, это никак его не спасло. В ту пору, общественность еще умела отличать правду от вымысла и не шла на поводу у «многострадального» армянского народа. Решение суда было суровым, но справедливым. Ровно через пять дней приговор был приведен в исполнение и армянских террористов расстреляли. 

Слухов о том, кто стоял за финансированием и организацией терактов, ходило много. Наиболее популярные из них, конечно же, своими корнями уходили глубоко в западную почву. Даже если это и так, вопрос о том, почему заокеанские спецслужбы для реализации своих коварных и гнусных планов, из 15 республик выбрали именно представителей армянской национальности, остается риторическим. 

Анар Велиев

Media.az