ТРАНСформация общества – куда же дальше?
Последние лет десять нам то и дело внушают, что мы, азербайджанцы - толерантная нация и слово «толерантность» (от латинского tolerare — терпеть, переносить, выносить, привыкать) сопровождает нас повсюду, где мы пытаемся самостоятельно что-то решить.
Из-за этого мы отменили статью уголовного кодекса о мужеложстве (то бишь о гомосексуализме). Из-за этого мы пытаемся применять народную дипломатию с теми, с кем можно говорить только языком силы. Из-за этого улицы нашей столицы заполонили те, кто раньше мог безбоязненно гарцевать лишь по Тбилисскому проспекту и лишь в определенное время.
За последние 10-12 лет общество ТРАНСформировалось настолько, что люди, еще не определившиеся с собственным полом определяют и формируют вкусы весьма внушительной части населения нашего мегаполиса.
И делают это абсолютно без всякого страха и стеснения, что не может не вызывать недоумения хотя бы по той причине, что мы живем в Баку, а не где-нибудь в Будапеште или Амстердаме.
Самое страшное, что «трансам», с чьей-то легкой и могущественной руки, позволяется то, за что остальных ждет тесное знакомство с Уголовным или как минимум Административным Кодексом.
Посудите сами…Социальные сети полны страниц этих, изменивших собственному полу существ, где они открыто продают себя за определенное, далеко не космическое, вознаграждение. Причем продают не где-нибудь, а у себя дома, то есть осуществляют «прием на дому».
Если бы такое сделала женщина с низкой социальной ответственностью, то, уверен, правоохранительные органы не стали бы с ней церемониться и быстро оформили бы квартиру, как притон, а ее, даже работающую в одиночку - как содержательницу «очага разврата». Трансы же, принимающие клиентов в квартире, видимо создают «очаг мультикультурализма», а их соседи и участковый при этом являются эталонами толерантности.
А что, разве толерантность - это поощрение проституции? Да, это терпимость к иному мировоззрению, образу жизни, поведению и обычаям. Но, это не поощрение открытой продажи собственного тела или растления и разврата подрастающего поколения.
Поколения, которое осознает – то, что не запрещено - значит разрешено. И, к примеру, просто нежелание служить в армии или отверженная любовь заканчивается позывами к смене пола, активно поощряемыми со стороны подобных субъектов, чью «профессиональную деятельность» никто прекращать не собирается.
Более того, если раньше эти особи кучковались на Тбилисском проспекте и рисковали тусить лишь в определенных ночных клубах, то сегодня их можно увидеть даже в семейных кафе типа «Макдональдс» или «Кафе сити». Представляете, как при этом травмируются маленькие дети, когда с ними заигрывают подобные существа?? Ребенок вообще не может понять, кто перед ним - побрившийся дядя или простудившаяся тетя? И если это «дядя», то зачем воспользовался тетиной помадой и краской для волос?
А если ребенок это видит хотя бы не раз в полгода, а чуть ли не ежедневно?! Представляете, что творится в его маленькой голове? И как же родителям оберечь любимых детей от любящих женские платья и косметику дядей? Что делать родителям, которые понимают, что статью за мужеложство отменили, а вот за рукоприкладство - еще нет.
И пусть даже «трансы» ведут себя нагло и вызывающе, тронуть их хоть пальцем обойдется себе дороже - обвинят не только в отсутствии толерантности, но еще и выставят тебя самого как «угрозу обществу». Всем памятны видеоролики с участием «крутых» трансвеститов, где они даже угрожают представителям дорожной полиции, не желая подчиняться законам, или же разносят будку коменданта в элитной новостройке.
То есть, трансвеститы уже обнаглели настолько, что даже люди в погонах и представители властных структур им не указ. А почему? Может потому что есть кто-то такой (или такие), кто в силу регулярных трансуслуг, которые осуществляются на дачах и виллах,(и заключаются явно не в работе на них садовниками) обещал им неприкасаемость.
В итоге мы имеем ТРАНСнациональную проблему – проблему, которую нужно решить незамедлительно, не давая захватить ей новые территории – уже за пределами Апшеронского полуострова.
Шевалье Бакинский