Супруги Александр Беликов (1924 года рождения) и Фаиля Баширова (1928 года) – живые свидетели тяжелейшего испытания, выпавшего на азербайджанский народ, свидетели Второй мировой войны. Он, будучи бронебойщиком, вместе с тремя товарищами противостоял 30 вражеским танкам во время Сталинградской битвы.

А она – хрупкая 15-летняя девочка – в 1943 году начала трудиться на нефтяном промысле, чтобы помочь родителям прокормить семью, в которой кроме нее было еще двое маленьких детей. Несмотря на юный возраст девушке доверили одну из самых значимых работ того периода. Она хранила и выдавала хлебные карточки, а также переписывала документы и уголовные дела…

В интервью Media.Az Ф.Баширова (поговорить с супругом не удалось, поскольку он сейчас в силу здоровья не в состоянии беседовать) рассказала о нищете и голоде, которые настигли Баку в период войны, о подвиге своего мужа, героически воевавшего вместе с миллионами советских солдат и многом другом.

- Вам было всего 13 лет, когда началась война…

- Да… Помню, во дворе у нас жили 40 семей и только у одной было радио. По нему мы и услышали о начале войны. Если честно, не поверили. Думали, если уж и правда, то быстро закончится. С Финляндией ведь так и случилось (Советско-финляндская война 1939-1940 годов - Авт.). Но с немцами за короткие сроки управиться не удалось… В стране быстро начались голод и нищета.

Дома помимо меня было еще двое маленьких детей, а еды не хватало. Так что в 15 лет я уже стала оператором на промысле. Я была очень маленькой, худенькой и слабенькой девочкой, а эта работа требовала сил. Я часто падала в голодные обмороки... Поэтому меня перевели на должность табельщицы, а позже я перешла в склад бурового оборудования, где выдавала инструменты. Там руководство заметило, что я очень грамотная и, главное, честная. Они доверили мне хлебные карточки…  

- Хлебные карточки?

- Да, для нас они были целая жизнь, наше все! Во время войны в магазинах нельзя было что-то купить. На работе людям выдавали хлебные карточки, по которым мы получали продукты. Правда, только те, что на них написаны. И представьте, мне - 15-летней девочке - доверили хранение и выдачу карточек. Это то же самое, что сейчас отдать ребенку все золото страны. Чтобы вы понимали, когда мама узнала, на какую работу я принята, она тут же побежала молить начальство уволить меня. Она очень испугалась. Думала, мало ли я что-то перепутаю или, будучи голодной, украду талон... А тогда это было уголовно наказуемо, вплоть до расстрела… Например, до меня там работала женщина-бухгалтер. Люди стали жаловаться, что у нее не хватает карточек. Оказалось, она их воровала. Бедолагу посадили в тюрьму на пять лет…

- Вам самой не страшно было браться за эту работу?

- Нет, ведь я очень ответственная. Я ходила с этими карточками пять-шесть километров пешком от управления до промысла. Но начальство все предусмотрело. Меня сопровождали обычно два-три парня. Я сшила мешочек, куда клала карточки, а его прятала себе под кофту. Ведь люди голодали, всякое могло произойти...

- Какие продукты включали в себя хлебные карточки?  

- Маргарин, мясные консервы, картошку, морковку, 40 граммов хлеба, один кусочек которого мы «растягивали» на целый день. Те, кто не был «прикреплен» к продуктовому магазину, шли в столовую. По талону им выдавали совсем немного супа. Ну как супа… (смеется). Там ни овощей, ни макарон не было, просто вода. А знаете, чем мы еще питались? Мама собирала на улице лебеду и другую траву, а потом варила из них бульон. Еще жарили редьку на тюленьем жиру. У меня до сих пор перед носом этот тюлений запах... Не Дай Бог никому!.. Трудно было очень…

Верите, я тогда лишь мечтала хоть раз до сыта покушать. Представьте, мы никогда не чистили картошку, мыли ее и готовили с кожурой. Мы не знали, что такое молоко, яйца… А такой деликатес, как, например, мороженое и вовсе в глаза не видели. Помню, впервые я его попробовала в 1946-47 годах. Это был незабываемый момент... Единственной нашей сладостью во время войны был жмых. На прессах отжимали семена подсолнуха вместе с шелухой, масло выливали, а из оставшейся субстанции делали «лакомство». Их мы называли жмых-конфеты.

- Где работали ваши родители?

- Папа – Аллям Баширов - работал трактористом-механиком. Он был профессионалом своего дела, по звуку определял поломку в тракторе. Во время войны он вместе с начальником готовил план минирования буровых установок с целью взорвать промысел в случае захвата Баку, чтобы наше богатство не досталось немцам. Кроме военных и добровольцев, ушедших сражаться за весь советский народ, Азербайджан обеспечивал армию топливом для военной техники и лучшей в мире сураханской белой нефтью. Именно поэтому гитлеровское командование так стремилось в Баку, без азербайджанской нефти не было бы победы.

Однажды папу хотели назначить руководителем тракторной базы. Но он отказался, так как считал, что для этого ему пришлось бы вступить в партию и отречься от Аллаха. А он был религиозным человеком, совершал намаз… И даже несмотря на это по окончанию войны папу, как и его брата – Шигапа Баширова, наградили орденом Ленина.  

- А чем занимались мама и брат с сестрой?

- Мама работала оператором на буровой установке. Она не знала русскую грамоту, читала только Коран. А брат с сестрой были совсем маленькие. Они, как и многие дети, посещали военные госпитали, выступали перед ранеными, помогали делать перевязки, писали письма, вязали носки и рукавицы для солдат. 

- В такой тяжелый период были моменты радости?

- Я ходила на танцы (смеется). Тогда особо не было хорошей одежды, а обуви тем более. В школе нас научили шить брезентовые рукавицы. Из них мы делали себе «туфли» и, если было возможно, красили белым зубным порошком. До места, где проходили танцы, мы шли босиком. А там уже надевали нашу самодельную «обувь». Помню, мы договаривались со студентами, чтобы они освобождали на час-полтора общежитие. В одной из комнат вешали простынь, включали киноаппарат и крутили фильмы о войне (улыбается). Это были редкие, но теплые моменты этого страшного периода.

- Как вы узнали об окончании войны?

- Ой, это было невероятно... Мы услышали новость по радио. Все тут же выбежали на улицу, танцевали, кто как мог, плакали, радовались (наворачиваются слезы). Это неописуемое чувство, которое не понять, если сам его не испытал.  

- У вас много медалей…

- Свою главную медаль я получила в 17 лет (1945 год) за доблестный труд. Вдруг меня вызывают, а я не пойму, в чем дело. И смотрю достают медаль. Я потеряла дар речи… Это было очень неожиданно. Я, конечно, испытала большую гордость. Помню, прихожу домой, рассказываю об этом маме, а она: «Да не может быть». Я показала документ, и только тогда она поверила (улыбается). А остальные медали мне выдавали каждые пять лет в честь годовщины победы над фашизмом.  

- Как сложилась ваша судьба после войны?

- Еще во время войны, когда я работала табельщицей, руководство заметило, что у меня красивый почерк. Поэтому меня часто приглашали в прокуратуру переписывать документы и уголовные дела от руки. Напомню, мне было тогда всего 15 лет. После победы я очень хотела учиться. Я с детства мечтала стать учительницей по английскому языку. Дома до сих пор хранятся мои прописи и книги на английском… Однако заведующий промыслом не хотел отпускать меня на учебу. Я пришла к прокурору и говорю: «Помогите, я очень хочу получить образование, а мне не разрешают». Он сказал, что поможет при условии, если поступлю в нефтяной техникум. Так я и сделала. И во время всего учебного процесса мне приходилось показывать заведующему зачетную книжку, чтобы убедить его, что я действительно учусь. В дальнейшем я проработала почти всю жизнь в нефтяной сфере.

- Желание стать учителем так и осталось мечтой…

- Понимаете, война отняла у нас не только мечты, но и детство. Каждый мой одноклассник грезил стать кем-то в будущем. Но этому не суждено было сбыться. Мы все так и остались на уровне седьмого класса. Ведь когда началась война, не могли нормально учиться. У нас не было книг и тетрадей. Мы писали на газетах… Истинные знания можно получить только, когда на земле царит мир.

Да и после войны не все так быстро наладилось. Зимой у меня в техникуме проходили экзамены. Было очень холодно, я поехала туда в папиной телогрейке (стеганая ватная куртка), мамином платке, а на ногах было непонятно что. Захожу в кабинет, а учительница говорит: «Это откуда такое чучело пришло» (смеется). Война оставила за собой тяжелые последствия. Мама к 1 мая сшила брату рубашку из вафельного полотенца, так как не было не то, что одежды, а даже ткани.

- Сегодня словно многие и вовсе позабыли, что такое война…

- И в этом есть вина педагогов по истории. Они не могут передать детям основную мысль – все войны несут за собой большие людские потери и каждая жертва - большое горе. Вот сейчас идет война в Украине… Сколько людей умирают, даже новорожденные. Они только появились на свет, ангелы… В мире должна царить дружба! Люди, поймите, война - трагедия!

- Поделитесь с нами военным путем вашего супруга.

- Саша родился в 1924 году в Астрахани. Когда началась война, ему было 17 лет. Он пошел в военкомат, но его не взяли на фронт из-за возраста. И он вместе со своими друзьями рыл окопы. А когда исполнилось 18, отправился служить. Как раз в тот период немцы подходили к Сталинграду (ныне Волгоград - Авт.). Там произошла крупнейшая Сталинградская битва. В ней мой муж и принимал участие в составе 33-й стрелковой дивизии в качестве бронебойщика.

Когда немцы шли в наступление, его военной части отдали приказ остановить танки. Так получилось, что на позиции, где был Саша, находились еще лишь трое бронебойщиков. Представьте, на них шло формирование из 30 танков. Герои хорошо замаскировались и давали достойный отпор противнику. Всего они подбили около 15 танков. Вскоре с воздуха солдат обнаружил вражеский самолет-разведчик и на них посыпались свинцовые снаряды. Храбрая четверка уже и не надеялась выжить. Ребята даже попросили Сашу написать записку: «Дрались по-гвардейски, сложили головы как коммунисты…»

Там супруг получил ранение в голову, очнулся уже в госпитале. Как оказалось, пока они совершали подвиг, дивизия уже отступила, посчитав их погибшими. Семья Саши даже получила похоронную…

- А что случилось с другими тремя бронебойщиками?

- К счастью, все четверо выжили. Саша раньше часто про них рассказывал. Их было трое русских и один украинец. Про последнего он говорил с особым трепетом. Поэтому мы тщательно скрываем от него, что сейчас происходит в мире… Если муж узнает о войне в Украине, он просто этого не переживет…

- Ранение в голову помешало супругу продолжить воевать?

- Вернуться в свою дивизию он не смог, так как она отправилась на переформировку и пополнение. Поэтому, как только окреп, присоединился к Волжской военной флотилии. Сначала был матросом, а потом попал в батальон морской пехоты под командованием капитана П.М.Телевного. Воины и моряки флотилии делали все, чтобы защитники Сталинграда беспрерывно получали подмогу и боеприпасы. И это несмотря на то, что от разлившейся нефти и бензина Волга уже горела, а суда постоянно подвергались ожесточенным авиационным обстрелам.

Саша тогда был контужен и тяжело ранен в позвоночник и ноги. А его родные вновь получили извещение о его гибели… Врачи сделали все возможное, чтобы вернуть его к жизни, восстановили слух и зрение, однако раны долго не заживали. Выписавшись из госпиталя в 1943 году, он вернулся в Астрахань, где узнал, что его дважды «похоронили», а семья еще в 1942 переехала в Ульяновск. Продолжить воевать ему не разрешили по состоянию здоровья, хотя он отказался от инвалидности.

- Он воссоединился с родными?

- Конечно. Он отправился в Ульяновск. Продолжил службу в военной школе собаководства (там готовили собак-подрывников танков). После войны он работал педагогом в ремесленном училище, а дальше, как и многих фронтовиков, его направили на комсомольскую и партийную работу. Так как Саша получил очень тяжелые ранения, а климат в восстановлении здоровья играл важную роль, врачи посоветовали ему переехать жить на юг страны.  В то время его сестра работала в Бакинском аэропорту. Он последовал за ней. Первые годы в Азербайджане трудился на нефтяных промыслах и окончил здесь Высшую Партийную школу.

- А как вы познакомились?

- На партийной работе (смеется). Это был конец 1961-го года. Мы оба работали пропагандистами, но в разных предприятиях. Тогда выдавались путевки в ночной санаторий, где после рабочего дня нефтяники лечились и отдыхали. Там мы периодически видели друг друга то в столовой, то в коридорах. Раз в месяц нам организовывали лекции по повышению квалификации. Однажды я опоздала на одну из них. Захожу в помещении, а все уже что-то записывают. Он сидел на последнем ряду и как раз рядом с ним был единственный пустой стул. Вот я и присела к нему и тут же спрашиваю, какая тема. А он отвечает: «Я позже вам все расскажу».

Занятие закончилось, он мне продиктовал то, что я не успела записать. Участникам лекции объявили о возможности бесплатно сходить в кино. И Саша меня туда пригласил (улыбается). По окончании фильма мы выяснили, что идти нам в одну сторону. Шли и разговаривали обо всем на свете. Следующая встреча состоялась лишь через месяц на этом же занятии. И с того дня мы начали общаться и видеться чаще.   

- А потом и поженились…

- В 1962 году мы поженились. Я сразу поняла, что свяжу с ним свою жизнь. А он, если честно, колебался, так как, я татарка, у нас совсем разные обычаи, менталитет... Но его сестра убедила, что это не станет помехой для семейной жизни. 

Скоро будет 60 лет, как мы вместе (улыбается). За эти годы всякое случалось: и сладко было, и горько... Мы старались обходить острые углы, чтобы никто из соседей не слышал наши ссоры... Помню, раньше каждый год обязательно отправлялись вместе на отдых...

- В чем секрет долголетних отношений?

- В этом есть заслуга моей мамы. Она была мудрая женщина, всегда давала хорошие советы. Мама научила меня сначала хорошо подумать, затем спросить или сказать. И очень важно все анализировать. Почему я повела себя так, а почему он грубо ответил…? Необходимо находить ответы на эти вопросы, стараться понять, а не идти на поводу у эмоций. А то в семье произойдет ЧП, почти пожар (смеется).

- За годы совместной жизни вы часто обсуждали войну?

- Нет. Мы практически не говорили о ней. Это больная тема. Саша, особенно не разговорчив, когда дело касается войны. Я часто подходила к нему и просила рассказать подробности его службы. А он всегда отвечал: «Ой, не начинай. Я очень устал». Со временем многое забывается, поэтому мы с племянницей уговорили Сашу писать «мемуары» о своем военном пути. У нас лежит целая его рукописная книга. Однако он сказал, чтобы мы дали ее прочитать только правнукам и никому больше… 

Лейла Эминова

Фото: Фирудин Салимов

Media.az