Профессор Александр Чепурнов об угрозе «болезни Х»: Вирус сможет создать и сумасшедший студент - ИНТЕРВЬЮ

На заседании Всемирного экономического форума (ВЭФ) в Давосе, Швейцария, на экспертном уровне прошло обсуждение «болезни Х», которая, как утверждается, грозит миру. Как рассказал генеральный директор Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) Тедрос Адханом Гебрейесус, понятие «болезнь Х» используется с 2018 года для обозначения некоего неизвестного заболевания.

Однако хоть заболевание и неизвестное, но о нем говорили на крупнейшем международном экономическом форуме. Да и в целом удивляет сам факт обсуждения того, чего еще нет. К тому же даются прогнозы, согласно которым новая и еще не проявившая себя болезнь может привести к смертности, которая в 20 раз выше, чем при COVID.

В беседе с Oxu.Az ведущий научный сотрудник Института клинической и экспериментальной медицины Российской академии наук, профессор вирусологии, доктор биологических наук, руководитель лаборатории особо опасных инфекций Федерального исследовательского центра фундаментальной и трансляционной медицины Александр Чепурнов отметил, что факт обсуждения «болезни Х» в Давосе можно оценить положительно:

- На Всемирном экономическом форуме (ВЭФ) поднятую тему безусловно услышали и далее будут обсуждать в мире. Для ВОЗ это очень важно со всех точек зрения. Мероприятие в Давосе дало возможность говорить максимально эффективно. Нужно было только найти людей, которые дадут возможность пробиться на ВЭФ, и это, наверное, было не так сложно, ведь производство лекарств - это действительно очень выгодная сфера, в которой задействованы персоны первой величины.

Так что здесь было сочетание безусловно необходимого обсуждения проблемы («болезни Х» - ред.), а также решения экономических и политических вопросов, в том числе и для ВОЗ.

- «Болезнь Х», насколько я понимаю, это некое обозначение угрозы. Но как можно обсуждать то, чего еще нет? Какие лекарства надо создавать, какова профилактика лечения того, что не существует?

- «Патоген Х» или «болезнь Х» - это гипотетическое заболевание, которое рано или поздно возникнет. Об этом давно говорили, и вот у нас уже появился коронавирус, который, к счастью, оказался не настолько летальным. Готовиться к такой ситуации необходимо, это полезно для всего человечества, не только для системы здравоохранения и фармацевтических компаний.

Тем более, что мы подошли к очень опасной черте, когда строить вирусы (речь не о компьютерных) скоро смогут даже студенты, знающие молекулярную биологию. Этими людьми могут быть и химики, и биологи, и медики. Собственно говоря, в мире уже выпускаются наборы, с помощью которых можно делать конструкции, собирать генетическую цепочку или вносить изменения в уже существующий тяжелый вирус. Все уже опубликовано, генетическая структура вирусов известна. А РНК-структура (рибонуклеиновая кислота - ред.), скажем, вируса эбола не такая уж большая - это 20 000 оснований, которые не так сложно собрать.

Есть такое понятие, как «обратная генетика», когда биотехнологическими методами собирается цепочка, а потом ее оживляют. Получается реальный вирус. И речь даже не о биологических способах ведения войны, чем раньше занимались целые государства. Сегодня это может сделать какая-то группировка, а уже завтра - сумасшедший студент или младший научный сотрудник.

А дальше происходит адаптация неведомого или измененного вируса к новому хозяину (а так, скорее всего, было и с коронавирусом), которая приводит к тяжелым последствиям.

Из-за развития медицины у человечества практически отсутствует естественный отбор. Люди становятся все хилее, имеют слабую иммунную систему, но продолжают жить благодаря медицине. И становятся субстратом, на котором появляются адаптированные к человеку, как виду, вирусы, которые раньше никоим образом не могли бы угнездиться в людях.

- А что вы думаете о данных, касающихся возможной будущей смертности от «болезни Х»? Утверждают, что смертность будет в 20 раз выше, чем от COVID. Откуда такая точность?

- Есть модели, которые позволяют это просчитывать. У тяжелой и достаточно быстро распространявшейся болезни Эбола летальность на пике, она достигала почти 90%. У коронавируса летальность была 2-3%. Есть болезни, у которых летальность практически на уровне 100%. Но они, по счастью, пока плохо передаются и редко появляются.

Если взять первую группу вирусных инфекций, а это Эбола, марбург, ласса, мачупо и другие, то почти у всех из них сейчас летальность на уровне 50-60% (то есть как раз примерно в 20 раз выше, чем у коронавируса - ред.).

Опаснее всего, на мой взгляд, птичий грипп, и сценарий с его вспышкой кажется достаточно вероятным. Летальность птичьего гриппа достигает 40-60%, то есть почти каждый второй заболевший погибнет. По счастью, птичий грипп пока не передается от человека к человеку, а только от птиц к человеку. Однако адаптация возможна, и она была доказана экспериментально несколько лет назад. Ученые-вирусологи показали, что возможен переход, и тогда вирус начнет передаваться от человека к человеку. Вирусологи мира эти данные решили не публиковать. Впрочем, любой грамотный вирусолог и без того понимает, как это можно сделать.

- Вы описали страшную картину. И недавняя публикация авторитетного медицинского журнала The Lancet Microbe делает ее еще мрачнее. Согласно исследованию, из лабораторий с 2000-го по 2021 годы вырвались как минимум 16 патогенов. Эти данные могут представлять собой лишь «верхушку айсберга», поскольку не существует единых требований к отчетности.

- Такая ситуация возможна. В процессе работы часто изучают диапазон изменчивости какого-нибудь возбудителя. Исследователи начинают проверять, какое животное вирус может заразить, и вводят его в организм. Далее проверяют - заболело ли оно, погибнет ли? При этом бывает так, что клинических признаков нет, а персистенция (сохранение вируса в функционально активном состоянии в клетках организма - ред.) есть. Я подобное наблюдал при введении вируса эболы кролику. Никаких признаков болезни не было, но тем не менее вирус в каких-то клетках поддерживал свое существование и даже понемногу реплицировался.

Если получается достать вирус из одного животного и передать его другому, то возможна адаптация. Собственно, именно так адаптировали вирус эболы к лабораторным животным для того, чтобы иметь возможность его изучать.

Сам по себе природный вирус эбола бьет только по приматам, в том числе и по человеку. И как создавать вакцину, разрабатывать терапию? С обезьянами тяжело, опасно и очень дорого работать. Поэтому посредством нескольких перевведений вируса у нас его адаптировали к морским свинкам. А в США, кстати, адаптировали к мышам.

Примерно таким образом происходит адаптация вируса, когда он попадает в человеческую популяцию из дикой природы. Просто в этом случае мы этот процесс не видим и не контролируем. Именно так произошло и с вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ).

Вирус иммунодефицита обезьян попадал к человеку неоднократно, но это заканчивалось тем, что зараженный когда-то умирал. Но затем пришли благодетели в Африку со шприцами и научили людей вакцинироваться, но не объяснили, как заниматься дезинфекцией. Началась передача вируса от одного человека к другому случайным образом. За несколько десятилетий он адаптировался к человеку, тогда и началось распространение ВИЧ.