Азербайджанский режиссер-документалист Шакир Эминбейли в свое время работал на канале ANS TV и сотрудничал со многими информационными агентствами мира. Он запечатлел немало исторических кадров, связанных с Карабахской войной.

Сегодня он рассказал Media.Az о своих воспоминаниях в связи с Ходжалинской трагедией и не только.

- Опишите, пожалуйста, ситуацию, которая была в 90-ых годах, чтобы наши читатели смогли представить, в каких условиях вы работали.  

- Я никогда не считал, что занимаюсь чем-то героическим. Если ты в командировке, камера работает, то ты должен снимать. Вот и все.

Мне было 23 года, я работал на телеканале ANS. Раз в неделю мы, если так можно выразиться, арендовывали у государственного телеканала время и транслировали свои новости. Сотрудничали также с российскими и зарубежными телеканалами. Чем больше мы набирались опыта, тем яснее становилось, что работа с французскими или японскими телеканалами намного выгоднее. И это понятно. Иностранные телеканалы, зная о том, как опасно в горячих точках, не желают рисковать жизнью своих сотрудников. И когда нужны кадры с горячих точек, они обращаются к местным репортерам. Больших денег нам это не приносило, зато опыт был колоссальный.

Сегодня некоторые говорят, что не нужно было снимать войну в Карабахе. Якобы мы просто на этом зарабатывали деньги. Обычно это говорит тот, кто не осознает, что представитель СМИ имеет дело с информацией, и к этому нужно подходить профессионально. В то время некоторые заявляли, что мы находимся в информационной блокаде, а с другой стороны спрашивали, мол, почему вы передаете сюжеты из горячих точек иностранным компаниям? 

Также очень сложно было объяснять все тогдашним военным. Они считали, что вражеская сторона смотрит новости, в которых демонстрируются кадры боевых действий, а потом бомбит наши укрепрайоны. То есть, якобы наши сюжеты помогают врагу.

Был случай, когда мы отправили грузинских коллег производить съемку с вражеской стороны. После чего передали съемку нашим военным, чтобы они воспользовались тактикой врага и узнавали координаты по новостным выпускам...

Вот как объяснить людям, что враги так не работают? У них есть разведчики, шпионы, агенты, которые и без выпусков новостей передают координаты наших частей. Враги же не будут целыми днями сидеть и смотреть телевизор с мыслями, а вдруг по новостям передадут новые данные о дислокации азербайджанских военных? Понимаете, как абсурдно это звучит? А нам приходилось работать в таких условиях. Я говорю об этом, чтобы у читателя сформировалась картина происходящего в 1991-92 годах.

- Как вы вспоминаете события в Ходжалы?

- Я не был непосредственно в Ходжалы. Мы пару раз добирались из Агдама в Шушу. И всего один раз воспользовались автомобилем. До этого мы летали на вертолетах. Однажды отработав в Шуше, опоздали на вертолет. Он улетел. А нам нужно было вернуться в Агдам. И мы отправились на автовокзал. Там встретили водителя, который согласился нас отвезти. Это был старый, желтенький автобус марки ПАЗ. И вот мы сидим в автобусе и прикидываем, как же он поедет. По идее маршрут должен был быть таким: Шуша-Лачин-Губадлы-Зянгилан и т.д. И когда мы уже смирились с мыслью о том, что нам придется 7-8 часов добираться до Агдама, как водитель автобуса сказал, что будет на месте приблизительно через 40 минут. Мы удивились. Представьте себе, автобус поехал напролом через Ханкенди. Да, там стояли советские войска, но, несмотря на это наш автобус закидали камнями. Так мы подъехали совсем близко к Ходжалы.

Для того, чтобы ты, будучи журналистом, оказался в Ходжалы, редакция должна была тебя туда командировать. И это было небезопасно.

- Вы узнали о случившейся трагедии в Агдаме?

- Была информация о съемках Чингиза Мустафаева. Он был старше  всех нас и мог находить общий язык с военными, его хорошо знали. Он смог попасть на борт вертолета, который полетел к окрестностям Ходжалы. От Министерства обороны уникальные кадры смог снять ныне покойный Сеидага Мовсумов. Нужно учитывать, что местные батальоны самообороны доверяли не всем журналистам. Да и военные не хотели жертвовать жизнями журналистов.

Я оказался в Агдаме 27 или 28 февраля. Сегодня я не могу отличить кадры, которые сам же снял. В то время все трупы были собраны в агдамской мечети. И я еще провел съемки в деревне Шелли. Это была последней точкой, откуда мы могли производить съемку в относительной безопасности. Там я вместе с другими операторами снял два часа сырого материала. Сейчас все эти кассеты с материалами о беженцах, трупах в мечети и на близлежащих к деревне Шелли территориях, находятся в архивах ANS TV. Телеканал ныне закрыт, архив опечатан. Я не знаю о судьбе своих работ.

- На видеокадрах было видно, что практически все трупы были обнаружены недалеко от Аскерана, поселка населенного армянами, часть же у поселка Шелли...

-  Ходжалы находится между Ханкенди и Аскераном. И в ту злополучную ночь легко было потеряться. Люди в панике бежали кто куда. И многие просто нарывались на вражеские посты, откуда мирных жителей расстреливали в упор. В связи с отсутствием гуманитарного коридора, жертвы оказались колоссальными. Больше всего жертв оказалось в десяти километрах от Шелли. 

- Как вы считаете, почему вражеская сторона, позволила, если так можно сказать, производить съемки на месте трагедии? Причем не только азербайджанским, но и иностранным журналистам.

- Враги пытались всеми возможными и невозможными способами помешать нам. Во время первой съемки Чингиза Мустафаева пытались сбить азербайджанский вертолет. 

- В одном из интервью экс-президент Азербайджана Аяз Муталлибов говорил о том, что должен был быть предусмотрен гуманитарный коридор для мирного населения. Но позже он отказался от своих слов, говоря о том, что к  многочисленным жертвам привели паника и халатность...

- Я не занимаюсь политикой. Сужу только по фактам. Ходжалы и так находился в окружении. Он был как анклав. Как и в начале военных действий Ханкенди. Каким образом сепаратисты смогли перевесить чащу весов в свою пользу? В Ходжалы был аэропорт, который был нужен армянам...

Правительство повело тогда себя непрофессионально, не было единого командования войсками, наблюдалась разрозненность в рядах военных и т.д. В то время было очень много громких высказываний, популистских выступлений. Все же помнят фразу одного политического деятеля того времени, «если Шуша падет, то я застрелюсь»? Так вот, Шуша пала, и это был нонсенс. Хотя там была очень дееспособная бригада «777», личный состав которой прошел не один бой, многие из них воевали в Афганистане. Они неоднократно выходили на связь с министром обороны, говоря о том, что необходимо усилить оборону Шуши или даже контратаковать. Но все это было тщетно. Кстати, национальный герой Азербайджана Альберт Агарунов был в составе той бригады. Но помощь не пришла, как и своевременные команды из Баку. К чему я все это рассказываю? К тому, что был хаос, благодаря ему, мы имеем то, что имеем. Наши враги смогли оставить все свои внутренние политические трения и сконцентрировались на войне. Мы же тогда не смогли этого сделать.

- Многие считают, что мы тогда проиграли информационную войну...

- Я считаю, что мы проигрываем до сих пор. Мы можем привести в пример Грузию. Живем в одном регионе, у них такие же раны, как и у нас. Но в плане информации и кинематографа они преуспели больше. В 90-ых годах региональным центром информационных агентств был Тбилиси. Агентства типа «Reuters» базировались в Грузии. Хотя самые ожесточенные бои были сняты азербайджанскими журналистами. Я делал интервью с Звиадом Гамсахудия, мы брали интервью у Джохара Дудаева.  Посмотрите, как сегодня обстоят дела. Складывается такое впечатление, что те, кто должны рассказывать миру про Азербайджан, просто красуются перед камерами. Возможно, у нас нет единой стратегии агитации.  

- Существует много примеров, когда на войне враг творит бесчинства,  то противоположная сторона в ответ становится еще ожесточеннее. В Азербайджане после Ходжалы все пошло не так. Как вы считаете, почему?

- Я был далек от интриг, и не смогу ответить на этот вопрос. Люди испугались, но были ли  боязливыми? Нет! Я был свидетелем героизма азербайджанцев. Ведь добровольческие батальоны формировались чуть ли не каждый день. Не стоит поддаваться популизму. Есть только слова и действия. Я знаю, что мы вернем наши земли. Поверьте мне...

Джавид Османов

Media.az